Об этом рассказал журналист «Новой газеты» и сооснователь проекта «Диссернет», занимающегося общественными экспертизами кандидатских и докторских диссертаций в России, Андрей Заякин.
Вольное сетевое сообщество «Диссернет» возникло в 2013 году независимыми усилиями 4-ех людей, каждый из которых изначально занимался своими отдельными сюжетами, которые так или иначе были связаны с наукой. Один из этих людей - редактор data-отдела Новой газеты Андрей Заякин, имеющий докторскую степень по физике, и работавший ранее в университетах Испании, Италии и Германии. В Вильнюсе он выступал с лекцией перед аудиторией Института международных отношений и политических наук Вильнюсского университета, где представил свои выводы о плагиате и лженауке. А после лекции Андрей Заякин ответил на вопросы корреспондента Delfi.
Расскажите для наших читателей, что сподвигло вас создать «Диссернет»?
- Проект «Диссернет» возник в 2013 году независимыми усилиями 4-ех людей, каждый из которых был занят своими интересными ему сюжетами. Андрей Ростовцев много занимался делом назначения господина Андриянова директором специализированного учебно-научного центра МГУ. Гельфанд (Михаил. - ред.) был тогда в комиссии Минобразования по поводу злоупотребления в деятельности диссертационной мануфактуры Московского педагогического государственного университета.
Пархоменко (Сергей, журналист Эха Москвы. - ред.), насколько я помню, вручную с ксерокопиями и фломастером в руках изучал плагиат в диссертации сенатора Хасикова (Бату Хасиков, ныне глава республики Калмыкия. - ред.), того самого, который научился тушить лесные пожары фотошопом.
А я тогда решил заняться систематическим изучением депутатов Госдумы. Идея эта мне пришла в голову после того, как депутаты Госдумы приняли печально известный «закон Димы Яковлева» (О запрете на усыновление американцам российских детей. - ред.). И я стал пытаться понять, каким образом человек, у которого нет ничего кроме головы и компьютера, может сделать больно этим моральным уродам. Подведя итог, кстати, через 7 лет я скажу, да, удалось. Да, мы хотели сделать больно этим моральным уродам, и мы это сделали. Но это совсем не единственное, чего достиг проект «Диссернет». Еще в 2013 году мы поняли, что анализ диссертаций публичных персон, анализ диссертаций тех, кто составляет интерес для публики сами по себе, это наименьшая часть того, что нам нужно делать и того, что нам интересно делать. Мы поняли, что нам интересна структура диссертационного бизнеса, мы поняли, что нам гораздо более интересны те, кто диссертации продавал, чем те, кто их покупал.
Если меня попросить одной фразой определить, что мы нашли, то ответ будет очень простой: мы выяснили, что в России нет плагиата, а есть высокоорганизованная, высокосистематизированная деятельность по торговле фальшивыми учеными степенями, которая руководилась, направлялась и администрировалась из Высшей аттестационной комиссии РФ (далее ВАК. - ред.), возглавлявшейся сначала Шамхаловым, а затем Филипповым. При Филиппове этот бизнес как первичный бизнес по изготовлению ученых степеней, безусловно, сократился, но как бизнес по гарантийному обслуживанию уже проданных фальшивых диссертаций расцвел всеми красками. И за это спасибо Владимиру Михайловичу Филиппову.
- Один из главных вопросов, который может возникнуть при знакомстве с вашей деятельностью, заключается в следующем: вроде бы есть в России выстроенная система получения ученых степеней, на бумаге заложены механизмы, которые должны выступать в качестве предохранителей от плагиата и недобросовестных соискателей, но на практике мы видим, что все это не работает. Почему, на ваш взгляд, так?
- Потому что указанные дисциплины, о которых идет речь, (а именно, экономика, юриспруденция и педагогика) в значительной мере репрезентованы в российских университетах людьми с опилками в головах. Откуда они там, эти «опилкоголовые» люди? А они там оттуда, что советская власть тщательно вычистила всю русскую интеллектуальную традицию в области социальных наук. И заменила людей, которые знали соответствующие области науки, «псевдологами", которые преподавали индоктринальные предметы.
Каждый, кому старше 45 лет, помнит, как в университете их мучили разными «ненауками». То есть, вместо новейшей истории людей заставляли учить историю партии, вместо классической истории заставляли учить исторический материализм, вместо философии - диалектический материализм, вместо истории религий их заставляли учить научный атеизм в том виде, в котором он существовал в головах этих «марксоидных философов». Наконец, вместо экономики их заставляли учить марксистско-ленинскую политэкономию, вместо права их заставляли учить рабоче-крестьянское правосознание. Итогом этого стал интеллектуальный коллапс практически всего сектора социально-гуманитарных дисциплин в российских университетах. То, что мы наблюдаем в диссертационной сфере является, по-моему мнению, всего лишь следствием вот этого тщательного вычищения всех российских классических интеллектуалов из университетов. И замена их марксистскими догматиками.
Я об этом сужу с такой уверенностью, потому что я много раз наблюдал этих представителей социально-гуманитарной профессуры в действии, в диссертационных советах. И считаю, что у этих людей опилки в голове. Уже хотя бы потому, какую чушь они несут. Это люди, которые мыслят практически всегда в категориях какой-то безумной конспирологии. Люди, которые абсолютно неспособны ни к какому грамотному анализу текста. Просто люди, профессионально некомпетентные. И совершенно очевидно, что этот фон профессиональной некомпетентности не позволит им заниматься успешно наукой в современном мире. То есть, ответ такой: эти люди пришли торговать диссертациями, потому что больше ничего не умеют, ибо в голове у них опилки.
- А сильно ли подрывает все это авторитет национальной науки и насколько влияет на практическую жизнь россиян? То есть, мы же понимаем, что многие, кто защитил такие липовые диссертации, идут потом работать в образование, здравоохранение и другие жизненно важные сферы.
- В этих сферах этого авторитета национальной науки и не было. Подрывать нечего. Мы просто еще раз продемонстрировали миру то, что ему уже и так давно известно. То, что указанные сферы российской науки и образования неконкурентоспособны. Кому интересно, пожалуйста, загляните в международные наукометрические системы и посмотрите, какой импорт у российских учёных в этих сферах.
Я не говорю о том, что все мои фразы применимы ко всем. Это к вопросу о том, что всегда найдется один приличный ученый, ну даже 2,5, а кое-где даже 3,5. Но в целом, картина, к сожалению, очень печальная. Мы видим, что российские университеты оккупированы людьми без мозгов в лице этих «профессоров-диссероделов», в лице «профессоров-гарантийных мастеров» по фальшивым диссертациям. Это первая и главная проблема. Проблема того, что списывая диссертации они еще и продают их третьим лицам, глубоко вторична.
- Насколько плагиат является часто встречающимся явлением в странах Евросоюза и США и в чем их кардинальное отличие от России в области присвоения ученных степеней?
- В Европе ученые степени присваиваются, как правило, индивидуально университетами. Я не знаю ни одной страны Европы, которая имела бы централизованную систему, кроме, возможно, Украины, но с этим надо разбираться. И Беларуси, кстати.
Что касаемо ситуации с плагиатом, то самый честный ответ - это «не знаю, не измеряли». Приблизительный ответ будет такой: судя по всему, в США и в Англии плагиата практически нет. Опять же, вспоминая оговорку, что я нигде не применяю критерии всеобщности. Самым пышным цветом в Европе плагиат расцвел в Германии. Но пышным, это по европейским меркам. Там 150 работ найденных за 7 лет против 10 000 фальшивых работ, которые мы нашли в России. То есть, конечно же, с российским плагиатом ни один плагиат в мире не сравнится. Такого просто нигде нет.
Почему в России в последнее время стало модно иметь ученую степень и практически каждый региональный министр желает ее получить и указать этот факт в своей биографии? Как например, до недавнего прошлого министр культуры Чувашии Константин Яковлев, который имел степень, которая не признается в системе российской науки. Вы тоже писали несколько лет назад об этом кейсе.
Ну, во-первых, чиновники уже не стремятся к этому. Это уже стало не то, что не модно, но моветоном. Что же касается того, почему они стремились раньше, например, 5 или 10 лет назад, мой предположительный ответ такой - это элемент архаического мышления. Люди считают, что получив соответствующий диплом, о «купленности» которого им прекрасно известно, они становятся умнее, лучше и краше. Это, если хотите, карго-культ науки. Я с этим ничего не могу сделать.
- Насколько часто вам удается добиться пересмотра решений ВАК по защите диссертаций и присуждению ученых степеней?
- У нас целый раздел на сайте есть, называется «Хроника Диссернета». Короткий ответ - очень редко. И почему это так? Потому что в России действуют 2 очень дурацких закона. Первый о том, что лишение ученой степени невозможно, если защита была до 2011 года. Второй дурацкий закон состоит в том, что вашу жалобу на фальшивую диссертацию будет рассматривать тот же диссертационный совет, который продал эту диссертацию. Поэтому лишений очень мало. За нашу историю мы выиграли примерно 320 дел по лишениям и проиграли около 150. Еще около 300 сейчас находятся на рассмотрении в министерстве.
- Недавно в России сменился кабинет министров. Члены нового правительства вызывают у вас интерес на предмет изучения их диссертаций? Или же, несмотря на то, что министры они новые, тем не менее являются людьми старой системы, и вы уже давно проанализировали их научные труды?
- Всех этих людей уже так или иначе проверяли. Они же не с потолка свалились. То есть, их очевидно изучали раньше по их предыдущим местам работы. Но я бы в целом сказал, что сейчас мне лично мало интересно просто искать плагиат в работе конкретного чиновника. Потому что мы понимаем, что это уже очень мало добавляет к его образу. Мы уже изучили явление систематически и очередной чиновник нам ничего не дает. А вот если мы можем «уконтрапупить» целого владельца фабрики фальшивых диссертаций, это, конечно, большой праздник. Поэтому новое правительство меня как-то не особенно вдохновило и заинтересовало.
- Какие вузы в России являются рекордсменами по выпуску украденных диссертаций?
- Мы вскрыли крупные диссертационные фабрики при виднейших российских вузах. Это экономическая диссертационная фабрика при РГГУ (Российский государственный гуманитарный университет. - ред.), это историческая диссертационная фабрика при МПГУ (Московский педагогический государственный университет. - ред.), это диссертационная фабрика для недоделанных ФСБшников при ФГУП «Стандартинформ», который входит в холдинг Ростех, это несколько провинциальных фабрик для всякой швали рангом поменьше (Курская фабрика, Орловский государственный университет). То есть мы стали заниматься фабриками. Когда у нас накопилось много информации по фабрикам, мы поняли, что этим дело не ограничивается, что в каждой фабрике есть ее покровитель в Высшей аттестационной комиссии. И мы таким образом стали работать по экспертным советам ВАК. В России система научных диссертаций выстроена вертикальным образом, то есть университет не автономен в присуждении ученой степени. По крайней мере до недавнего времени все ученые степени присуждались в рамках этой централизованной системы. Сейчас возникло некое дополнение, но в основном это шло через эту централизованную вертикальную систему. И мы выяснили, что практически каждая крупная диссертационная фабрика имела своих покровителей и патронов в Высшей аттестационной комиссии Российской Федерации. Начали изучать этих людей. Выяснили, что часть экспертных советов ВАК, то есть тех органов, которым поручен контроль и надзор за деятельностью диссертационных советов, также состоят процентов на 60-70 из торговцев. Особенно отличились экспертный совет, который возглавлял «покойный», административно покойный, академик Порфирьев (физически он жив), и экспертный совет по праву. Экономика и право - это 2 самых «токсичных» экспертных совета. В них доля владельцев диссертационных фабрик была самой большой.
Наконец, мы стали изучать внимательно практику самого президиума Высшей аттестационной комиссии, который, в свою очередь, должен контролировать деятельность экспертных советов, и выяснили, что президиум в значительной мере устроен как такой резиновый штамп, который ничего не контролирует по сути и принимает решения, не читая. В нем также присутствуют крупные «крышеватели» индустрии фальшивых диссертаций. В том числе такие, которые умудрялись защищать тысячи диссертаций без изготовления диссертационного «кирпича» в принципе. Этим отличился ректор Санкт-Петербургского экономического университета профессор Максимцев, у которого диссертации защищались, но не писались.
- А какие - наоборот, с чистой репутацией?
- Ну вот есть Европейский университет в Санкт-Петербурге, но там нет в принципе диссертационных советов. Есть «Вышка» (Высшая школа экономики. - ред.), но к ним зачем-то черт послал такое заведение, как ГАСИС (Государственная академия профессиональной переподготовки и повышения квалификации руководящих работников и специалистов инвестиционной сферы. - ред.), и «Вышка» его съела, включила в свой состав. В итоге получается, что «Вышка» его съела вместе со всей омерзительной репутацией этого ГАСИСа, то есть это сотни фальшивых диссертаций, защищенных там и примерно полторы дюжины профессоров, которые ими торговали. Я руководству «Вышки» много раз говорил, что вся эта история негативно влияет на их репутацию и им от этого будет плохо. Они отвечали, что все понимают, но ничего не могут с этим сделать. Ведь в нашем Трудовом кодексе действительно нет увольнения за плагиат. Хотя, очень бы хотелось, чтобы это было.
- Можете назвать какие-то самые громкие и вопиющие кейсы последнего времени в вашей практике?
- За последний год самый вопиющий кейс, безусловно, это то, что ВАК оправдал несколько человек, которые принесли для покрытия своего плагиата ложные книги, то есть книги, изданные задним числом. И ВАК, имея все доказательства того, что эти книги изданы задним числом, сказал, что все хорошо. Этих людей зовут Ольга Фотина, Юлия Аношина, еще такая была Зонтова. Это все люди ничтожные и абсолютно никому не нужные. И хотя это «ноунейм»-персоны, лишение их ученой степени больно ударило бы по ряду крупных диссертационных мануфактур и видимо ради этого, некоторые люди в ВАКе решили поступиться принципами. Точнее, решили не пытаться сделать вид, что у них когда-то были принципы.
- А если брать самых высокопоставленных чиновников за всю практику «Диссернета»?
- Там одних депутатов Госдумы 50 штук было. Губернаторов было штук 15, как и сенаторов. Федеральных министров наверно 5 или 6. Чиновник с фальшивой диссертацией - это не бог весть какой уникальный продукт. В нашем списке куча генералов ФСБ. То есть, кого нужно, тех найдем.
- Путина и Медеведева проверяли?
- Ну про диссертацию Путина уже все написано. Это сделал Клиффорд Гэдди в 2006 году. Мы здесь не можем претендовать на приоритет. У Медведева вроде все хорошо, но индульгенций мы не даем. Пока не нашли ничего.
- Твой коллега Андрей Ростовцев писал недавно в Фэйсбуке, что профессор Московского университета МВД, полковник полиции украл диссертацию у нового премьер-министра России Михаила Мишустина. А сам Мишустин эту диссертацию не крал?
- Мы индульгенций не даем, как я уже сказал. Поэтому, когда найдем, тогда скажем. А сейчас, ну наверно, еще не нашли. На самом деле то, что люди, у которых украли диссертацию, не заявляют об этом плагиате, довольно нехорошо свидетельствует об их интеллектуальном и моральном уровне. Потому что, если ты действительно сам сделал хорошую работу и у тебя ее украли, ты не будешь спать, пока ты не засудишь того, кто тебя обокрал. Любой нормальный ученый, любой нормальный автор, любой нормальный журналист-расследователь, как я, чрезвычайно болезненно воспринимает вопросы авторства. То, что верховный чиновник пострадал от такого воровства и не предпринял никаких действий, не лучшим образом о нем говорит. Отсюда ничего не следует для качества его работы, но следует для качества его личности.
- Были ли случаи, когда одну и ту же диссертацию крали несколько раз?
- До 20 раз. В Уральском государственном аграрном университете. Это мой любимый кейс и я его люблю показывать на лекциях. Один и тот же кейс был защищен примерно 20 раз.
- Хотелось бы затронуть финансовый вопрос в сфере защиты диссертаций. Сколько все это стоит?
- 25 тысяч долларов каждая диссертация. При этом в годы максимального процветания этого бизнеса защищалось в год в России примерно 20 тысяч фальшивых диссертаций. Фальшивых в разных смыслах слова - есть списанные и качественно написанные под заказ. Но все это видно из статистики, что больше 15 тысяч хороших работ в год в принципе не может быть защищено. А тогда защищалось в год 35 тысяч. То есть, 20 тысяч - это был избыток. Каждая из них стоила 25 тысяч долларов. Общий объем этого рынка был 500 млн долларов в год. Для сравнения на фундаментальную науку у нас по линии министерства образования и науки и ведущих научных фондов выделяется не более 1,5 млрд долларов в год.
- Вы на лекции затрагивали тему, как в зарубежных журналах люди из России публикуют за деньги чужие статьи под своим именем. Расскажите об этом поподробнее.
- Ситуация такая. Бессмысленные и безголовые люди берут свой или чужой «трэшовый» текст, переводят его в гугл-переводчике и посылают в какой-нибудь журнал типа «Новости венесуэльской экономики» или «Прогресс и порядок в Боливии». В этом журнале его публикуют. Журнал индексируется в международных научных базах. Автору за это большой бонус от администрации университета. Допустим, в Алтайском государственном университете доплачивают 50 тыс. рублей в месяц за такую публикацию. Это вообще-то «до фига» денег для Алтайского государственного университета. А работы минимум - скопировать чужой текст, запихнуть в переводчик и отослать без особой редактуры в этот журнальчик. Сейчас комиссия Российской академии наук публикует большой доклад на эту тему. Я думаю, что больно будет после выхода этого доклада и авторам, и журналам. Некоторые уже начали подворовывать. То есть, они увидели, что что-то готовится, и они начали в журналах задним числом менять ссылку. Так вот я этим авторам хочу сказать, что у нас не только все «заскриншочено», но и нотариально все зафиксировано.
- Основная ваша работа - это редактор data-отдела в Новой газете. Расскажите, чем именно вы там занимаетесь?
- У нас сейчас основной фокус идет на судебные расследования. Мы массово анализируем судебные акты. Мы сделали несколько очень важных для внимания структур российского судопроизводства утверждений. Это обнаружение десятков тысяч судебных актов, которые написаны под копирку. Обнаружение массовой штамповки приговоров по ряду статей, в частности, по наркотическим, которые вызывают обоснованные сомнения в том, что дело вообще расследовали. Мы также сделал несколько расследований, посвященных фабрикации первичных материалов уголовного дела. Это протоколы допроса, в частности, по делу «Сети» (Несколько молодых анархистов, подвергшихся пыткам и приговоренных на сроки от 6 до 18 лет за якобы участие в террористическом сообществе и подготовку волнений в стране. - ред.). Мы анализировали и показывали, что протоколы допроса сфальсифицированы, потому что анализ текста убеждает нас, что эти протоколы не могли возникнуть независимым образом.
Наконец, data-отдел недавно проанализировал очень большое количество судебных актов по статьям, связанным с насилием в отношении полицейских. И мы показали, что в принципе, если речь не идет о политических делах, то граждане могут избивать полицейских так, что тем мало не покажется. При этом оставаться совершенно безнаказанными. Когда я готовил этот материал, я ужасался, что у нас быть полицейским довольно опасно. Тебя система не защитит, если только ты не избиваешь сам каких-нибудь протестующих на улицах. Если избиваешь протестующих, то тебе и квартира, и отпуск, и премия, и все, что угодно. Если ты сталкиваешься с бытовым криминалом, то тебя эти люди зарежут, побьют топором, молотком, бензопилой. Это я не шучу, это я цитирую судебные акты. То есть, полицейские, которые сталкиваются с реально опасными субъектами, их никто не защитит.
Собственно, таким судебным анализом мы и занимаемся и планируем его продолжать дальше.
