Конец прошлой недели в Минске ознаменовался массовыми протестами или "маршем рассерженных белорусов". По призыву Белорусского национального конгресса на площадь в центре белорусской столицы вышли более двух тысяч человек в знак протеста против "налога на тунеядцев".
Суть налога, закрепленного в декрете №3 "О предупреждении социального иждивенчества" заключается в том, что не имевшие официального места работы граждане Беларуси, не уплачивающие налоги в бюджет в течение полугода, будут обязаны уплатить налог в размере 20 базовых величин - более 200 долларов. За неуплату полагается штраф либо административный арест. На фоне постоянно ухудшающейся экономической ситуации в Беларуси жители восприняли этот налог крайне болезненно. Срок уплаты налога заканчивается 20 февраля.
Акция в Минске была несанкционированной, однако правоохранительные органы Беларуси не предпринимали действий в отношении демонстрантов.
Это была самая массовая акция протеста с декабря 2010 года, когда белорусы вышли выразить свое несогласие с результатами президентских выборов. Тогда демонстрантов разогнали отряды спецподразделений белорусской милиции, почти всех кандидатов в президенты Беларуси арестовали.
В воскресенье подобные минской акции прошли с областных центрах Беларуси. По данным белорусских СМИ, в Гомеле собралось около двух тысяч человек, в Витебске и Могилеве собралось по 200−400 человек, в Бресте и Гродно — около 100.
Оппозиция намерена в следующие выходные вновь провести акцию в белорусской столице.
На вопросы о том, чем было вызвано недовольство белорусов и какого развития событий стоит ожидать в будущем, DELFI ответил руководитель Центра политических исследований и прогнозов в Варшаве Павел Усов.
- Чем можно объяснить волнения, которые охватили белорусов? Можно ли сказать, что они были неожиданными?
- Я бы не спешил характеризовать акции в некоторых городах Беларуси как волнения, которые охватили всю страну. Наиболее многочисленные демонстрации были в Минске и в Гомеле, где количество участников насчитывало от 2 до 5 тыс., человек. Однако это трудно назвать волнениями. Не стоит забывать, что похожие акции были и в 2011, так называемые "молчаливые акции", спровоцированные резкой девальвацией белорусского рубля. В 2016 году были протесты предпринимателей против роста административного давления на предпринимательскую деятельность. Как мы знаем, эти протесты закончились без каких-либо серьезных последствий для политического режима и уступок с его стороны.
- Это социальный протест или политический?
- В Беларуси по причине функционирования авторитарной политической системы любой социальный протест получает политическую окраску, так как власть не терпит никакого сопротивления и открытого недовольства. Также очевидно, что неспособность нынешнего руководства решить экономические проблемы, гарантировать социальное благополучие, приводит все большее число граждан к мысли о необходимости политических изменений в стране. И действительно, без глубоких политических и экономических реформ ситуация будет ухудшаться, что может привести к непредсказуемым последствиям.
- В чем состоит посыл к белорусским властям, которым удалось удержаться от вступления в процесс правоохранительных органов?
- Есть послание минимум и максимум. Послание минимум состоит из требования отмены "Декрета 3", послание максимум – стабилизация и улучшение экономического положения в стране. Были и требования отставки Лукашенко, но это традиционное символическое требование оппозиции. Что касается использования силы против протестующих, то у властей уже давно есть выработанный сценарий противодействия акциям неповиновения. То, что сейчас не применили силу, не означает, что белорусские власти этого сделать не могут.
Во-первых, сейчас идет процесс "сближения" Беларуси и Запада, и Лукашенко не желал бы перечеркивать успехи внешней политики милицейской дубинкой.
Во-вторых, пока ситуация не выглядит взрывоопасной и, по мнению правящей элиты, вряд ли спровоцирует цепную реакцию и массовые протесты, как например, в 2011 году.
В-третьих, если протесты будут набирать силу, то, безусловно, в ход пойдут репрессии (опять же пример выступлений в 2011 году).
В-четвертых, что спецслужбы уже сейчас начнут вести "разъяснительную беседу с участниками", а суды выписывать штрафы, чтобы отвадить граждан от дальнейшего участия в подобных мероприятиях. В свою очередь тот факт, что общество не солидарно и нет единого механизма поддержки для граждан, пострадавших от репрессий, превентивные действия властей будут иметь эффект. Кстати, это также одна из причин, почему акции протеста в Беларуси такие малочисленные. Страх пока сильнее социального неблагополучия.
- Может ли этим воспользоваться Лукашенко? И как?
- Тот факт, что Лукашенко уехал отдыхать в Сочи, говорит о том, что он абсолютно не обеспокоен ситуацией. И он, безусловно, может воспользоваться "волной недовольства", чтобы укрепить или обновить свой имидж отца народа. Для этого достаточно публично отчитать чиновников за глупый "Декрет" и отменить его, в крайнем случае заморозить применение, отправить на доработку. Я думаю, белорусский президент должен понимать, что нет смысла создавать дополнительные точки социального напряжения в обществе, что этот декрет не имеет никаких экономических выгод для государства, только провоцирует напряженность внутри и без того раздраженного общества.
- Какую роль во всем этом сыграла белорусская оппозиция? Можно ли сказать, что люди ассоциируют протест с оппозицией?
- Основным организатором протестов безусловно были отдельные политические фигуры и организации. И в этом кроется проблема.
Во-первых, оппозиционные структуры находятся в постоянной конкуренции между собой, и каждый политик желает использовать протесты в своих интересах, повысить свой лидерский статус. Это создает определенное недоверие к уличным акциям, так как все предыдущие протесты, организованные оппозицией закончились ничем.
Во-вторых, оппозиция, поднимая волну недовольства, выводя людей на улицы, в конечном итоге не знает, что с этим делать дальше. В результате протесты заканчиваются бесконечными хождениями по улицами. Другими словами, недовольство "загуливается", люди разочаровываются и наступает очередной этап "политического штиля".
- Можно ли говорить об какой-либо организации данных протестов третьими силами? (В Литве звучат и такие мнения).
- Неудивительно, что после событий в Украине наблюдается рост "паранойи", когда во всем видится рука Москвы. Такое восприятие действительности очень выгодно белорусским властям, и она будет это восприятие культивировать. Любой протест и недовольство можно будет нейтрализовать придав ему оттенок "московской провокации" и сделать участников "агентами Кремля". Что интересно, раньше в организациях таких протестов обвиняли Запад.
Нет, никакой "руки Москвы" в протестах нет. Но, несомненно, что Россия может использовать рост недовольства внутри Беларуси в своих интересах для дестабилизации системы, для дополнительного давления на Лукашенко. Значит ли это, что белорусы теперь должны заткнуться и довольствоваться существующим положение вещей, безоговорочно поддерживать тирана, который вдруг превратился в гаранта независимости? Нельзя позволить властям манипулировать настроениями людей, оценивать растущее недовольство как провокацию России.
Если Лукашенко так дорожит своим креслом, то ему впору задуматься над тем, чтобы начать проводить такую политику, которая не спровоцирует массового недовольства. Но, судя по реакциям, он скорее предпочтет оставить все как есть, чем пойти на уступки, а это создаст благоприятные условия для внешнего влияния.
- Как, по вашему, может развиваться ситуация? Могут ли протесты, которые, вероятно, продолжатся, повлиять на политику властей?
- Как я уже сказал, у оппозиции нет стратегии относительно того, что делать с протестами, куда вести людей. На реальное революционное противостояние оппозиция не готова, поэтому протесты постепенно сойдут на нет. Люди просто устанут бесконечно и бесцельно бродить по улицам городов.
- Есть ли у властей ресурсы, чтобы стабилизировать ситуацию и какую в этом роль может играть существующий на данный момент конфликт с Россией?
- Во-первых, нет совершенно никаких оснований говорить о том, что ситуация в стране дестабилизирована или находится на гране дестабилизации. Это не стотысячные акции протеста, которые могли бы парализовать функционирование политической системы и пошатнуть основы режима. 7000 на 10-миллионную Беларусь - это капля в море.
Во-вторых, мы имеем печальный опыт того, как даже более массовые акции, к примеру, в день выборов президента 2010 году, не приносили никакого эффекта по причине того, что оппозиция не знала, что делать дальше и как.
В-третьих, у белорусской правящей элиты на сегодняшний день достаточно административно-репрессивных ресурсов чтобы подавить любые акции. Силовой и номенклатурный аппарат совершенно лоялен по отношению к Лукашенко и готов выполнять любой приказ. Поэтому на данный момент нет никаких угроз для стабильности системы и власти Лукашенко, и даже Россия при всем своем желании не сможет повлиять на ситуацию или на усиление протестной волны.
